«Он не с теми, кто привязан к дому, и не с теми, кто бродит по свету. Лишённый желаний, он путешествует в одиночестве»

Гуатама Будда. «Дхаммапада» (около 500 г. до н. э.)

​

В Индии люди делятся на две категории — такова традиция. Это очень древнее разделение, во времена Будды оно уже существовало. Но, несмотря на то, что древних категорий только две, Будда говорит, что его ученики принадлежат к третьей. К первой категории относятся люди, живущие в миру, люди, у которых есть дом и хозяйство. Их называют домовладельцами. Эти люди заблуждаются относительно своей стабильности, безопасности — безопасности, которая, как они думают, возможна благодаря деньгам, власти, общественному мнению; безопасности, которая, как они думают, является следствием их взаимоотношений с другими людьми. Жена думает, что она в безопасности с мужем, муж думает, что он в безопасности с женой, родители думают, что они в безопасности со своими детьми... Эта стабильность обманчива, потому что ни семья, ни деньги, ни что-либо еще в этом мире не спасет вас от смерти.

​

Когда смерть придет, она разрушит все, она разрушит все песочные замки. Человек, у которого есть дом, живет в, своего рода сновидении, в мире собственных проекций. Этот мир не является истинным, он не соответствует реальности; он состоит из проекций. Жена думает, что ее безопасность зависит от мужа, а муж думает, что это его жена обеспечивает ему безопасность. Но они оба сомневаются в своей безопасности. Как могут два сомневающихся человека обеспечить безопасность друг друга? Два человека, которые живут в страхе, вместе только удваивают неуверенность и, таким образом, создают обман. Это первая категория — грихасты, домовладельцы.

​

Вторая категория — это те, кто отверг первую категорию, кто впал в другую крайность: они не живут в домах, у них нет семьи, они не зарабатывают деньги и даже не прикасаются к ним. Они известны как саньясины. Обычно они скитаются повсюду малыми или большими группами. Но Будда говорит: «Вы оставили маленькую семью и влились в большую группу — вы создали другую семью. Ничего не изменилось. Сначала вы считали, что семья обеспечивает вам безопасность, теперь вы полагаете, что толпа монахов может защитить вас, но это все та же старая идея». Будда же говорит, что быть саньясином — значит принять опасность, естественно вытекающую из жизни. Само это принятие и есть саньяса. Вы признаете: «Я рожден один, и я умру один, и в промежутке между рождением и смертью все идеи о том, чтобы быть вместе с кем-то, — просто фантазии. Я один и тогда, когда я живу». Вы рождаетесь в одиночестве, вы живете в одиночестве и умираете тоже в одиночестве. Будда все время делает акцент на самом факте вашего одиночества, он хочет, чтобы вы его осознали. Как только вы осознаете этот факт, вы будете поражены тем, сколько красоты и радости таит в себе одиночество.

​

 Вас это не должно пугать; вы испытаете наслаждение, потому что в одиночестве заключены свобода, экстаз, чистота и невинность. Зачем же тогда так страстно жаждать безопасности? Жизнь опасна по самой своей природе, отсюда простая логика: те, кто хочет быть более живым, должны уметь подвергать себя опасности. Чем рискованнее ваша жизнь, тем в большей степени вы живы; чем больше вы обманываетесь вашей так называемой безопасностью, тем меньше в вас жизни. Вот почему в этом мире так много мертвых людей — практически мертвых; этому есть простое объяснение: люди очень сильно привязались к идее безопасности. И чем более вы мертвы, тем в большей безопасности вы находитесь. Избегайте всякой опасности, оставайтесь в рамках известного, никогда не выходите за пределы — и вы никогда не познаете экстаз, который возникает, когда вы соприкасаетесь с неизведанным. Вы никогда не познаете экстаз от исследования неизвестного и непознаваемого.

​

 Согласно Будде, обе древние категории объединяют одних и тех же людей. Конечно, они выражают противоположные взгляды, и кажется, что они отличаются друг от друга, но не обманывайтесь этим. На самом деле они не противоположны друг другу, они просто нашли для себя различные способы быть в безопасности. Лишенный всех желаний, он путешествует в одиночестве — у настоящего саньясина нет никаких желаний, даже жизнь не является предметом его желаний, поэтому он не боится смерти. У него нет желаний ни в этом мире, ни в другом, поэтому он не беспокоится о безопасности. Его это совершенно не волнует. Он способен быть одиноким, совсем одиноким. Он не пытается обхитрить, обмануть существование, он ему доверяет. Он видит, что те, у кого есть дом, живут проекциями, проекциями своего собственного мира; а так называемые монахи и монахини живут другими проекциями, но это снова мир иллюзий.

​

 Настоящий саньясин путешествует по жизни в одиночестве — но это не должно быть просто внешним действием, это также и внутреннее ощущение. Способность быть одиноким — основа медитации: вы сидите в тишине, наедине с самими собой, не желая никакой компании, не стремясь к обществу других людей. Это и есть переживание одиночества. Наслаждайтесь своим существованием, наслаждайтесь своим дыханием, наслаждайтесь своим сердцебиением. Наслаждайтесь внутренней музыкой, внутренней гармонией. Просто радуйтесь тому, что вы есть, и будьте абсолютно безмолвными в этой радости.